Об особой силе верно подобранных слов и рифмованных строк говорить излишне. Давно очевидно, что поэзия – вещь волшебная. А в сочетании с театральным искусством – волшебная вдвойне. Так что в поэтических вечерах по определению есть что-то действительно завораживающее. То, чего остро не хватает сейчас, в наши весьма прозаические времена, когда поиск рифм сводится в основном к сочинению рекламных слоганов…. В конце мая в театре «Студия» Любови Ермолаевой» прошел вечер поэзии, название которому дала строка из песни Булата Окуджавы «Пока земля еще вертится»…
Четвертая поэтическая эпоха
Писать стихи люди начинают тогда, когда вокруг что-то происходит. Причем что-то серьезное. В общем, говоря словами кандидата филологических наук Вадима Физикова, присутствовавшего на вечере не просто в качестве гостя, поэзия бурно развивается, когда происходит всплеск национального сознания, вызванный серьезными событиями.
По мнению Вадима Михайловича, в истории российской поэзии было четыре эпохи. Первая эпоха - пушкинская. Тогда поэзия перестала быть только изящной словесностью и стала жить по законам искусства. А это совсем другие законы и более высокий уровень. После гибели Лермонтова поэзия отступила на периферию литературного процесса до тех пор, пока в середине 50-х годов ХIХ века Россия не узнала сразу двух великих поэтов – Тютчева и Некрасова.
Потом снова была тишина, продлившаяся вплоть до серебряного века. Тогда, в начале века ХХ, между двумя революциями возникла новая поэтическая эпоха, знаком которой стало мощное чувство развития человека. После этого все вновь шло спокойно, поэтов было много, но особым влиянием они не пользовались. И так продолжалось до 60-х годов ХХ века….
- Помню, с какими чувствами мы полуподпольно слушали доклад Хрущева на ХХ съезде. Мне кажется, что этот доклад при всей своей половинчатости, дал такой мощный выброс энергетики, что это выросло в 60-е и отразилось даже в 70-х, - вспоминает Вадим Михайлович.
Театр, неразрывно связанный с поэзией
Поэтический бум шестидесятых послужил тому, что по всей России стали появляться театры поэзии. 28 апреля 1964 года открылся театр на Таганке. А в 1966 году в только что построенный ДК Нефтяников пришла Любовь Ермолаева.
- Мне действительно очень повезло. Я сначала сельхозинститут закончила, а потом вдруг сердце заболело, заболело… Чего-то в жизни не хватало… И я поступила в Ленинградский институт культуры. Само это время нам очень многое давало, - вспоминает Любовь Иосифовна, - а после окончания института я стала руководителем именно театра Поэзии. Потому что поэзия дает совершенно другое, удивительное ощущение мира….
Поэзия – это ведь не только рифма. Спектакли, пронизанные поэзией, до сих пор присутствуют в репертуаре театра «Студия» Любови Ермолаевой.
- Театр поэзии – он до сих пор в нас, он в этом здании, - соглашаются актеры, многие в свое время начинавшие именно с таких спектаклей.
В этот майский вечер со сцены в исполнении актеров театра «Студия» Ермолаевой» звучали стихи поэтов «серебряного века» и «шестидесятников». Каждое – откровение. Каждое – прожито. Здесь, сейчас, перед тобой. Настолько честно, порой до мурашек по коже…
Ты не молод уже, мой любимый?
А я молода?
В исполнении актрисы Ольги Чиченковой стихи Вероники Тушновой звучат как признание, на которое, наконец, удалось решиться…. Признание в самом сокровенном.
Белая блузка и черная юбка, быстрые шаги по сцене…. Полина Манухова вся будто бы оттуда, из прошлого века, из стихов Анны Ахматовой.
Здравствуй! Легкий шелест слышишь
Справа от стола?
Этих строчек не допишешь -
Я к тебе пришла…
Были стихи, были песни, не звучащие параллельно тебе, сидящему рядом, на той же сцене, а достающие до сердца. Со всеми чтецами работала актриса, педагог по речи, автор сценария, режиссер и ведущая вечера Лариса Дубинина, протянувшая в этом поэтическом откровении ниточку между поколениями. Многие актеры подходили к ней после вечера и говорили, что хотят читать стихи тоже и что на следующий день просыпались с ощущением, что в жизни произошло что-то хорошее…
Шестидесятые – взгляд изнутри
- В 1961 году мне было 10 лет, но поэзией я уже интересовалась. Хотя считала, что все поэты давно умерли или живут в Москве. Когда я впервые увидела по телевизору в детской передаче живого поэта Тимофея Белозерова, я была потрясена, что оказывается, и в нашем городе живут поэты. Потом подросла, поумнела и стала покупать тоненькие книжечки со стихами. Эти книжечки я до сих пор храню как золотой запас, - вспоминает омская поэтесса, лауреат Большой литературной премии Союза писателей России Татьяна Четверикова. - Однажды Вознесенский написал: «Нас мало, нас, может быть, четверо»… К счастью, в 60-е годы поэтов было гораздо больше. Просто они были прочитаны уже позже. Шестидесятниками были и Николай Рубцов, и любимая поэтесса Татьяны Четвериковой Светлана Кузнецова….
- Очень здорово, что поэзия такая хитрая всеобъемлющая штука, что она живет везде. В каждом городе есть свои поэты, так же, как свои художники. Мы консервируем время, мы его собираем потихонечку, и оно остается в истории нашего города. В шестидесятые в Омске было много прекрасных поэтов. Например, Анатолий Васильев. Сейчас живет в Тюмени. Он окончил наш медицинский институт и был так хорош собой, что его звали поручик Лермонтов. Или Владимир Панченко, выпускник Ставропольского педагогического. Он работал учителем в селе Калинино недалеко от Омска. Когда его захлестывало, он просто выходил из класса и писал на подоконнике стихи. Что в это время делали ученики, Бог знает….
На пороге пятой эпохи?
- Как человек, который пишет и работает с людьми пишущими, я могу оценивать ситуацию изнутри. Сейчас в поэзии все нормально, мы даже не агонизируем, - улыбается поэтесса Марина Безденежных кандидат филологических наук Лауреат региональной литературной премии имени Мартынова.
Очевидно, что таланты в России никуда не перевелись. И ориентируясь на привязанность новой поэтической эпохи к началу или к середине века, можно предположить, что мы находимся на пороге еще одной, пятой поэтической эпохи. Или она уже настала. Но мы поймем это только через какое-то время….
Однако не все так радужно.
- Обмен книгами сейчас очень затруднен. На прилавках книжных магазинов везде одно и то же, и этот набор поражает: Омар Хайам, Асадов, Филатов, Рубальская… В том же ряду порой попадаются Цветаева и Ахматова. Это такой ограниченный, необъективный срез нашей поэзии, что я очень сочувствую тем читателям, которые составляют представление о поэзии, ориентируясь на него, - констатирует Марина Безденежных. - А литература – она существует сама по себе вдали от книжных прилавков. И если бы у тех, кто сейчас пишет, была возможность доходить до читателя, мы все были бы сильнее, целее. Мне очень близка мысль культуролога Нины Александровны Ягодинцевой – поэзия всегда была тем, за что держится личность нации, то, что обеспечивает самосохранение и сохранение ее целостности. Даже самодеятельная поэзия спасает, как минимум, личность. А настоящая большая профессиональная поэзия спасает нацию.
Главное, чтобы у этой поэзии была возможность быть услышанной. Не с книжного прилавка, не с экрана телевизора, а так, с театральной сцены. Прочитанное вслух, рядом действует, пожалуй, сильнее, чем напечатанное на листе или увиденное на экране.
И восстанавливает нарушившуюся сегодня связь поколений – ведь в этот вечер свои произведения читали и известные омские поэты, и молодые авторы, начинающие актеры и опытные чтецы. И неслучайно весь вечер звучали песни Булата Окуджавы: с его песни «Виноградная косточка» вечер начинался, классической «Давайте восклицать» в исполнении всех актеров театра и гостей закончился. Булат Шалович проникновенно пел с экрана, установленного прямо на сцене «Пока земля еще вертится…», молодой, красивый, вдохновленный. Позднее казалось, что бард незримо присутствует в зале, рядом с теми, кто в ХХI веке вновь заговорил словами его современников, бывших «устами пространства и времени».
Елена Мачульская